Дария Семина. С ЧИСТОГО ЛИСТА!
Дария Сёмина — известная вокалистка и автор песен, лауреат всероссийских и международных конкурсов, солистка Владимирской областной филармонии и групп «My Baby’s Blues Band» и «Space Junker», преподаватель ВлГУ.
— Даша, я, как человек, свалившийся с луны, не знала о тебе и обо всех недавних происшествиях. Поэтому прости, но буду расспрашивать тебя по полной. Итак, начнем с самого начала. Ты — потомственная певица (мама — Лариса Семина, также певица и педагог). Выбор за тебя сделали родители, или это осознанное твое решение продолжать династию?
— Я считаю себя счастливым человеком, потому что у меня никогда не было метаний. После школы не вставал вопрос — куда я пойду учиться, кем я буду работать. Я была закулисным ребенком, мама брала меня с собой на все репетиции и концерты. Однозначно мама не настаивала, скорее, наоборот: создала все условия, чтобы у меня был выбор. С раннего детства определяла меня в разные кружки: танцы, художественная, музыкальная школы и т. д. Поэтому совершенно точно это мой выбор. И началось-то все с моего решения….
В 90-е годы конкурсы в нашем городе были редкостью. И вот как-то мама готовила своих учеников к такому важному событию, и я выразила свое желание поучаствовать. Она так на меня посмотрела и с улыбкой ответила: « Да?.. Ну давай!». С подтекстом: ну, дочка захотела, ну ладно, пусть попробует. А в итоге я единственная прошла в финал. В этот момент мама посмотрела на меня по-новому. И вот только с тех пор начала заниматься со мной активно и всерьез, поняв, что я сделала свой выбор. Мама очень мудро со мной поступила.
— Даша, мне самой даже сложно начинать эту тему, но давай перейдем к самому больному вопросу. 2 января 2017 года ты попадаешь в аварию. После которой находишься в коме 5 дней. Как это произошло?
— Для меня загадка, как все это случилось. Потому что я абсолютно ничего не помню: с момента, как я села за руль, и до момента, когда я открыла глаза в больнице. У меня будто все стерто. Существует объясняющая сполна все детали аварии версия, что я уснула за рулем.
Я ехала от родителей в город. Уже был вечер. Перед отъездом родители пытались удержать меня: «Дочка, ты спала сейчас, устала, отдохни, давай — ты никуда не поедешь». Но я никого не слушала. Последнее, что сказала мама: «Осторожнее, обещают, что вечером подморозит». И уже сейчас мама рассказывает, что после этих слов я потрогала землю и заметила: «Уже подморозило». Села за руль и поехала. Но я этого уже не помню.
Возможно, я действительно уснула, т. к. будучи в сознании, я не допустила бы этой аварии. Я знаю себя как водителя. Перекресток был пустой… До момента, когда я выехала.
(Дорога на Гусь-Хрустальный, поворот на Головино, перекресток нерегулируемый, по правилам Даша должна была уступить дорогу, но, не останавливаясь, проехала прямо. Свидетельница, которая давала показания (она ехала за Дашей), утверждает, что даже не было ощущения, что машина собирается куда-то поворачивать. Не притормаживала, не включала указатели поворота. И если бы не машина, которая двигалась по главной дороге, то Даша проехала бы прямо в кювет. В машине, с которой случилось ДТП, ехали муж с женой (у них трое детей). Слава Богу, сработали подушки безопасности, и они обошлись ушибами. Сейчас все хорошо.
После аварии Даша 5 дней лежала в коме. Для мамы это были самые жуткие 5 дней. Врачи не могли сказать четко: очнется ли она, какой она будет. Будет ли говорить, слышать. Единственное желание мамы было увидеть Дашу, и спасибо добрым знакомым, которые смогли дать возможность маме повидаться с дочерью в реанимации.
— Что ты чувствовала, когда находилась в коме? Ты что-то помнишь?
— Ровным счетом ничего. Скорее всего, кома была неглубокой, потому что я могла слышать и понимать. Мне рассказывали, что врачи брали меня за руки и просили поочередно сжать то правую, то левую руку. И я это делала.
— Как ты очнулась?
— Спасибо людям, которые молились за меня, за эти 5 дней была создана колоссальная поддержка, заказывали молебны, очень мощный энергетический поток… И на Рождество утром мама узнает, что я очнулась! Первое, что она спросила меня: «Дочка, ты меня видишь?» Я с трудом ответила «Да», и она успокоилась: «Значит, и слышишь, и говоришь, и понимаешь!» Через пару дней меня перевели в палату.
После комы сложно было генерировать мысли, и я с трудом понимала, кто приходил, что говорили. Я, как Эллочка Людоедка, могла произнести только минимальный набор слов. Кормили меня с ложечки, моя правая рука из-за плечевого удара вообще была в жутком положении и не рабочая. Я заново училась держать вилку: рука не слушалась совсем! Мне тяжело было думать, тяжело общаться, говорить — гематома на поллица сходила постепенно и мозг оживал. Все постепенно.
Врачи предупреждали, что не будет моментального выздоровления: вчера я болел, а сегодня здоров! Это не простуда, где пропил лекарства, и ты вновь готов к бою. Серьезная травма, смещение 2-го позвонка, вообще, в теории, не совместима с жизнью. Врачи говорят — это чудо!
А дальше, когда я полностью пришла в сознание, началось))) Моя палата стала «приемной президента»! Но мне была очень важна эта поддержка. Каждый приходил и какую-то частичку себя отдавал. То, что он пришел, улыбнулся мне, сказал слова поддержки, — это давало силу. Тем более, для меня было сложно оставаться одной, потому что наедине со своими мыслями я начинала закапываться, а в присутствии гостей я вытаскивала сама себя на это настроение, на эту волну.
Через месяц я начала ходить. Тот день, когда я встала в первый раз, стал настоящим праздником! Меня сфотографировали, и все близкие рассылали фото друг другу… «УРА! ОНА ВСТАЛА!». Ноги не понимали, что от них хотят. И в тот момент я осознала, что дети, когда учатся ходить, совершают подвиг! В моем-то случае мозг понимает, что нужно передвигать ноги, я знаю, как это делать. А маленькие дети до всего этого доходят сами. Да… это было второе детство, все заново, НОВАЯ ЖИЗНЬ!
Постоянно были рядом родители, родственники и мой молодой человек. Некоторые люди для меня реально открылись. Некоторые (слава Богу, немногие) коллеги, с которыми я работала, и не раз стояла вместе с ними на одной сцене, за все это время даже не спросили, как я. Даже не написали, даже «лайка» в соцсети не поставили… (смеется). Этот момент осознания многого стоит, я четко увидела отношение к себе.
Когда меня выписали из больницы, я стала больше времени проводить в одиночестве… Вот тут я и испытала первую в своей жизни депрессию. И не потому, что общение прекратилось: мне продолжали писать, звонить и т. д. Но вот именно в этом состоянии, когда физически оказываешься один на один со своими мыслями, тебя начинает «съедать» собственное сознание.
Стресс заключался в том, что в той жизни — до аварии, особенно в декабре – я достигла апогея в своем плотном графике, настоящее безумие! Мозг постоянно что-то аккумулировал, генерировал. У меня никогда не выдавалось свободной минутки, чтобы зафиксировать момент: вот я сейчас получаю удовольствие! А после аварии я очнулась в том мире, где ничего не происходит, где пустота. Новостей, идей, новых мыслей, событий — ничего нет! И мне приходилось принимать эту новую реальность. Приходилось учиться терпению, смирению, справляться с новой жизнью, с новым образом мыслей.
Внезапно для себя я решила, что все проблемы теряют смысл по сравнению с тем, что человек в один момент может взять и уйти. Все это начало казаться таким мелким, таким легковесным, не важным.… Сначала это придавало мне сил: я перехожу на новый уровень! Но чем дальше я продолжала развивать эту мысль, тем ближе я подходила к новому умозаключению: если все это не имеет смысла, тогда в чем он заключается в принципе? Начался следующий этап: все плохо, смысла жизни нет. Я не понимала, для чего каждое утро открываю глаза… И все это перерастало в определенное состояние. Все раздражало.
Закончилось все, когда я поняла, что эта депрессия уже не только моя — она распространяется и на моих близких! Все имеет свои последствия. Меня спасло чувство ответственности: я должна что-то поменять в себе, чтобы моим родным стало легче. Я начала создавать видимость, что все хорошо, у меня хорошее настроение, все у меня отлично. И так постепенно я реально этой «видимостью» себя вытащила. Это внешнее состояние проникло в мою голову. Выход из любого кризиса возможен только насильственным путем, иначе никак. Человеку свойственно «топить» себя психологически, считать себя несчастным. А надо браться «за шкирку» и тащить себя из этого «болота». В один момент я начинаю действовать… Никто тебя не спасет, кроме тебя самого. Окружающие могут только сочувствовать, поговорить, временно отвлечь. А навести порядок внутри можешь только ты. Это был первый кризис, который так захватил меня, полностью. Спасибо небесам, что у меня хватило сил выбраться.
Сейчас у меня жизнь стоит на нуле. Что-то я делала, чем-то я занималась, к чему-то шла. А сейчас, видимо, судьба говорит мне, что всего много, что-то нужно отсеять. По-хорошему, видимо, я не могла понять, и пришлось «поставить вопрос ребром». Но сейчас у меня прекрасное время, когда все стоит на паузе. Есть возможность что-то оставить, а от чего-то отказаться. Что-то не важно, что-то не нужно. Понять, что в приоритете.
В доаварийное время я думала о необходимости взять паузу, когда я смогу понять, что я хочу, к чему я иду, к чему я стремлюсь, какие у меня приоритеты, но это оставалось все в мыслях: «Да, надо… но мне некогда». И вот судьба предоставила такую возможность. Настало время четко свою жизнь отфильтровать, оставить только самое важное. Преодолев депрессию, я поняла, что за все это время я не успела приобрести свой главный смысл – РЕБЕНКА, ради кого я могла бы оставаться сильной, здоровой, уверенной, встать на ноги! Еще в больнице, когда я только начала говорить, я такие «перлы» выдавала! Говорю: «Мама, мне нужно успеть родить, выздороветь и выйти из больницы!», на что мама мне отвечала: «Дочка, я не против, только давай в другом порядке!». Я чувствую эту необходимость реализоваться как женщина, создавать семью… Видимо, нужно было оказаться в критической ситуации, чтобы понять это.
Сейчас я прохожу период реабилитации. Все процедуры носят укрепляющий характер. Фактически мою травму вылечит только время, никто не может руками залезть и поправить мне все на место, но можно поспособствовать тому, чтобы все поскорее нормализовалось… Ну, танцор диско из меня теперь никудышный… (смеется)
Есть люди, среди которых я чувствую, что являюсь своего рода примером. И для них не может такого быть, что я не встану, что я не поправлюсь. Это как сказка со счастливым концом, в которую начинаешь верить. Я не могу позволить себе слабость и не имею права разочаровывать того, кто верит в меня. Я обязана выздороветь!
Я буду продолжать петь, творить… Скорее всего, родится что-то новое. Возможно, дуэты… Коллеги все меня ждут! В мае я уже приступаю к работе.
Хочется взять темы о пути наверх, преодолении, силе духа. Для меня важно закрепить эти открытые и найденные мною позиции в творчестве!
— Что ты оставишь за бортом?
— Пока я лежала в больнице, я смотрела, как моя работа идет без меня. Я наблюдала со стороны и понимала, что все работает в мое отсутствие, и я не такая уж незаменимая, какой себя считала до 2 января. Это новый фильтр в голове. Без меня все случится, немножко по-другому, возможно, но произойдет. Пропала моя незаменимость. Люди без меня справятся, я просто могу внести или не внести свою частичку. Возможно, это профильтрует ряд встреч, концертов, проектов, в которые я вкладываюсь сильно, непозволительно много. До аварии я бралась за все абсолютно. А теперь я буду взвешивать, что для меня важно и что ценнее — спеть на концерте сегодня вечером или провести его с родными. Капелька мудрости.
От Автора: Раньше я не была знакома с Дашей и честно должна признаться, что перед интервью очень волновалась. Но с момента, когда мы поздоровались и сели за столик, я совершенно забыла, что это первая встреча. Беседа прошла на одном дыхании. И смеялись, и плакали. Даша, сильный человек, у которого есть чему учиться.
P.S. Рыжий голубоглазик, несмотря на все обстоятельства остающаяся озорной девочкой, улыбающаяся, благодарящая судьбу. Успехов тебе во всем! Спасибо за наше знакомство!
Текст: Александра Бакка
Фото: Студия ФОТОДОМ, Личный архив Дарии Семиной.
